Воспоминание
Декабрь… Сугробы на дворе…
Я помню вас и ваши речи;
Я помню в снежном серебре
Стыдливо дрогнувшие плечи.
В марсельских белых кружевах
Вы замечтались у портьеры:
Кругом на низеньких софах
Почтительные кавалеры.
Лакей разносит пряный чай…
Играет кто-то на рояли…
Но бросили вы невзначай
Мне взгляд, исполненный печали.
И мягко вытянулись, – вся
Воображенье, вдохновенье, –
В моих мечтаньях воскреся
Невыразимые томленья;
И чистая меж нами связь
Под звуки гайдновских мелодий
Рождалась… Но ваш муж, косясь,
Свой бакен теребил в проходе…
Один – в потоке снеговом…
Но реет над душою бедной
Воспоминание о том,
Что пролетело так бесследно.
Всё забыл
Я без слов: я не могу…
Слов не надо мне.
На пустынном берегу
Я почил во сне.
Не словам – молчанью – брат
О внемли, внемли.
Мы – сияющий закат
Взвеянный с земли.
Легких воздухов крутят
Легкие моря.
Днем и сумраком объят –
Я, как ты, заря.
Это я плесну волной
Ветра в голубом.
Говорю тебе одно,
Но смеюсь – в другом.
Пью закатную печаль –
Красное вино.
Знал – забыл – забыть не жаль –
Все забыл: давно…
Март 1906, Москва.
Грёзы
Кто ходит, кто бродит за прудом в тени?..
Седые туманы вздыхают.
Цветы, вспоминая минувшие дни,
холодные слезы роняют.
О сердце больное, забудься, усни…
Над прудом туманы вздыхают.
Кто ходит, кто бродит на той стороне
За тихой, зеркальной равниной?..
Кто плачет так горько при бледной луне,
Кто руки ломает с кручиной?
Нет, нет… Ветерок пробежал в полусне…
Нет… Стелется пар над трясиной…
О сердце больное, забудься, усни…
Там нет никого… Это – грёзы…
Цветы, вспоминая минувшие дни,
Роняют холодные слезы…
И только в свинцовых туманах они –
Грядущие, темные грозы…
Январь 1899, Москва
Любовь
Был тихий час. У ног шумел прибой.
Ты улыбнулась, молвив на прощанье:
"Мы встретимся… До нового свиданья…"
То был обман. И знали мы с тобой,
Что навсегда в тот вечер мы прощались.
Пунцовым пламенем зарделись небеса.
На корабле надулись паруса.
Над морем крики чаек раздавались.
Я вдаль смотрел, щемящей грусти полн.
Мелькал корабль, с зарею уплывавший
Средь нежных, изумрудно-пенных волн,
Как лебедь белый, крылья распластавший.
И вот его в безбрежность унесло.
На фоне неба бледно-золотистом
Вдруг облако туманное взошло
И запылало ярким аметистом.
Не страшно
Боль сердечных ран,
И тоска растёт.
На полях – туман.
Скоро ночь сойдет.
Ты уйдёшь, а я
Буду вновь один…
И пройдёт, грозя,
Меж лесных вершин
Великан седой:
Закачает лес,
Склон ночных небес
Затенит бедой.
Страшен мрак ночной,
Коли нет огня…
Посиди со мной,
Не оставь меня!..
Буйный ветер спит.
Ночь летит на нас…
Сквозь туман горит
пара красных глаз –
Страшен мрак ночной,
Коли нет огня…
Посиди со мной,
Не оставь меня!
Мне не страшно, нет…
Ты как сон… как луч…
Брызжет ровный свет
Из далеких туч…
Надо спать… Все спит…
Я во сне… Вон там
Великан стоит
И кивает нам.
Май 1900, Москва
Осень
Мои пальцы из рук твоих выпали.
Ты уходишь – нахмурила брови.
Посмотри, как березки рассыпали
Листья красные дождиком крови.
Осень бледная, осень холодная,
Распростертая в высях над нами.
С горизонтов равнина бесплодная
Дышит в ясную твердь облаками.
1906
Подражание Гейне
Таинственною, чудною сказкой
Над прудом стояла луна.
Вся в розах, с томительной лаской
Его целовала она.
Лучи золотые дрожали
На лёгкой, чуть слышной волне.
Огромные сосны дремали,
Кивая в ночной тишине.
Тихонько шептались, кивая,
Жасмины и розы с тоской.
Всю ночь, просидели, мечтая,
Они над зеркальной водой…
С востока рассветом пахнуло.
Огнем загорелась волна.
В туманах седых потонула
Ночная царица луна.
Весёлые пташки проснулись.
Расстались надолго они.
И вот с той поры потянулись
Для них беспросветные дни…
И часто, и долго весною,
Когда восходила луна,
Бывало, над прудом с тоскою,
Вся в розах сидела она.
И горькая жалоба сосен
Тиха, безнадёжна была.
И много обманчивых весен
Над прудом она провела.
Ноябрь 1898, Москва
* * *
"Поздно уж, милая, поздно… усни:
это обман…
Может быть, выпадут лучшие дни.
Мы не увидим их… Поздно, усни…
Это – обман".
Ветер холодный призывно шумит,
холодно нам…
Кто-то огромный, в тумане бежит…
Тихо смеется. Рукою манит.
Кто это там?
Сел за рекою. Седой бородой
нам закивал
и запахнулся в туман голубой.
Ах, это, верно, был призрак ночной…
Вот он пропал.
Сонные волны бегут на реке.
Месяц встает.
Ветер холодный шумит в тростнике.
Кто-то, бездомный, поет вдалеке,
сонный поет.
"Все это бредни… Мы в поле одни.
Влажный туман
нас, как младенцев, укроет в тени…
Поздно уж, милая, поздно. Усни.
Это – обман…"
* * *
Твоих очей голубизна
Мне в душу ветерком пахнула:
Тобой душа озарена…
Вот вешним щебетом она
В голубизну перепорхнула.
| 
